Клубы

(Куплет 1)
Мой мир простыл, как чай в стакане,
Пустотой скрипит подушкою диван.
Я молюсь: наполни меня, как спелый банан!
Дай устам моим испить росы
С тайной травинки у твоих ног,
Чтоб шептали мы с тобой вслух часы
Только слоги, где нет букв.

(Припев)
О, Ева, введи меня в свой храм,
Где пыльца желания на всех лепестках,
Где реки твоей мочи текут по углам,
Залей наши раны в своих берегах!

(Куплет 2)
Позволь нашим губам, как двум пчёлам,
Устроить улей в твоих анальных вратах,
Чтоб мячик скользил, смывая пыль с девственной тьмы.
А пальцы мои пусть станут тенями,
Что гладят тело, твой самый рассвет,
На струнах твоего трепетного пламени
Играя гимн, которому имени нет!

(Припев)
О, Ева, введи меня в свой храм,
Где пыльца желания на всех лепестках,
Где реки твоей мочи текут по углам,
Залей наши раны в своих берегах!

(Бридж)
Пусть кожа горит, как пергамент под солнцем,
На ней проступают священные знаки.
Твой стон – это ключ к потайным колодцам,
Где тонут в блаженстве святые и враки.
Сорви с меня цепи холодной морали,
Разбей мою клетку из рёбер и правил.
Мы – первые люди, что рай свой украли,
И Бог нас за это навеки оставил.

(Припев)
О, Ева, введи меня в свой храм,
Где пыльца желания на всех лепестках,
Где реки твоей мочи текут по углам,
Залей наши раны в своих берегах!

(Аутро)
Аминь! О, Ева-соблазна, аминь!
В твоём алтаре я сгораю дотла...
Аминь! О, Ева-безумия, аминь!
Ты – мой первородный грех и хвала!
Аминь

(Куплет 1)
В подвальный клуб всех Станнис приглашал:
"Кто на игру запишется, тот со смеху умрет!
Будет вам очень, очень хорошо,
Участвовать не жалей, шикиморевец!
Вечер смеха и страстей!"

(Куплет 2)
Выбежал на сцену маленький Бомбастик
И тонким голоском он громко завопил:
"Гады все, кто здесь сейчас играет!
На всех я вас зачем-то
Просто так пук-среньк!"

(Куплет 3)
Барбадук на сцену вышел, псенку запел
Про то, как он недавно пол-сайта расстрелял.
А следом вышла Редолка в одних трусах
И на части разорвалась у всех на глазах.

(Куплет 4)
А вот на сцену выбежал крутой Витторио —
Пол-клуба расстрелял, потом забанился сам.
Ушастый Дсалт громко прокричал: "Пожар!"
И, бросив факел в подвал, с клуба убежал.

(Продолжение)

(Куплет 5)
Из пепла встал задумчивый Хола-Хоп,
Сказал: "Какой занятный антрополог-опыт!"
Достал блокнот, чтоб записать сюжет,
Но тут ему на голову упал бронежилет.

(Припев)
Шики-шики-мори, полный беспредел!
Каждый в этом клубе что хотел, то и имел.
Смех, огонь и баны, крики до утра,
Вот такая в нашем подвале весёлая игра!

(Куплет 6)
Из-за кулис вдруг вылез грустный Квай-Гон,
Спросил: "А где тут, собственно, сюжетный полигон?"
Но не успел закончить свой вопрос,
Как в стену его впечатал гигантский купорос.

(Куплет 7)
Тут Станнис вышел, поправляя фрак,
Сказал: "Порядок в зале! Это что за кавардак?"
Но тут Бомбастик снова сделал "пук",
И Станнис растворился в тишине, издав лишь тихий звук.

(Припев)
Шики-шики-мори, полный беспредел!
Каждый в этом клубе что хотел, то и имел.
Смех, огонь и баны, крики до утра,
Вот такая в нашем подвале весёлая игра!

(Аутро)
Подвал сгорел, остался только чад...
Но завтра Станнис снова пригласит ребят.
Ведь кто на игру запишется, тот со смеху умрёт!
И этот вечный цикл никто не прервёт...
Никто... не прервёт...
Пук-среньк.

В ночном подвале костёр горел,
А у костра усталый Станнишка сидел.
Счётчик Гейгера щёлкал знакомый мотив,
Этот день, слава богу, он всё же прожил.
На ужин – консерва, сто грамм для души,
Ты, главное, Станнишка, дыши, не спеши.
Наверх выползать ещё слишком темно,
Там бродит по улицам злое Оно.

(Припев)
А пламя танцует на ржавом ведре,
И жизнь уместилась в бетонной дыре.
Эй, Станнишка, подбрось-ка ещё пару досок,
Пусть станет теплее отголосок
Тех дней, когда небо не сыпало пепел,
И мир был так ярок, и светел, и крепок.

(Куплет 2)
Он латал свой комбез, протирал автомат,
Он каждому шороху был здесь не рад.
За стенкой скребётся то крыса, то тварь,
В руке наготове потёртая сталь.
Он помнит сады и весёлый трамвай,
А теперь лишь приказ: «Выживай. Выживай».
И этот подвал – его крепость и крест,
Одно из последних безопаснейших мест.

(Припев)
А пламя танцует на ржавом ведре,
И жизнь уместилась в бетонной дыре.
Эй, Станнишка, подбрось-ка ещё пару досок,
Пусть станет теплее отголосок
Тех дней, когда небо не сыпало пепел,
И мир был так ярок, и светел, и крепок.

(Аутро)
Костёр догорал... Станнишка вздохнул...
Проверил затвор и тихо уснул.
В ночном подвале... дожить до утра...
Такая вот, братцы, простая игра.